tags

из основного дневника

20.11.19

я вижу, как меня жалеют те, кто обыкновенно холоден и неприветлив. особенно сердобольные преподавательницы, стоит мне обратиться своим дрожащим голосом да поднять дохлую руку, строят умиленные глаза и вмиг резкому тону начинают предпочитать самые нейтральные вежливые выражения, а моему полному имени уменьшительно-ласка­тельные формы.

да и что только может вызывать полуслепое существо в чёрном свитере с оттянутыми рукавами, потрепанных джинсах, с грязными перепутанными волосами и раздражающим заиканием?

остаётся лишь радоваться, что не отвращение. я потерял почву под ногами и крышу над головой. нет ни семьи, ни дома, ничего. бьюсь лбом о доску — обратите же на меня внимание. посмотрите на меня. скажите, что все будет хорошо, скажите, что вы рядом. не надо советов, не надо нравоучений. я же не могу, требуя, махать флагом, чтобы кто-то подошёл да с любовью обнял меня. я и требовать-то толком права не имею. это лишь жирный намёк, граничащий с прямым указанием. не надо холодности, не надо отстранённости. я готов растерять последнюю гордость, чтобы полтора самых дорогих человека отозвались. лгите, что я не мусор, лгите, что я чего-то заслужил в этой жизни. это просто нужно. этого просто нет.

14.11.19

представь, что у тебя есть возможность безнаказанно истязать плоть человека, к коему ты испытываешь самую жгучую ненависть. можно было сразу же лишить это животное жизни, хотя есть ли смысл намеренно умерщвлять его, если тебе, только тебе одному и никому более была дана возможность любоваться его искаженным болью лицом и судорожно вздрагивающими конечностями, пока их раздражающе щекочут соленые подтеки, смеяться над его мольбами прекратить бесцельное палачество да с язвительной улыбкой втаптывать эту образину в землю, чтоб давился, чтоб захлебывался слезами и издавал нечленораздельные вопли, изредка перемежающимися с воззванием к давным-давно отвернувшемуся от него всевышнему. что там, ни одна живая душа, будь в ней хоть капля здравого смысла, хоть малейшая толика понимания происходящего, не возьмется сохранять общество этого кретина. мусор без моральных устоев, зверь без сознания, из черт человеческого вида вобравший лишь то, что лениво соскреб с самого дна жизни и откормил в надежных теплых стенах. его хоть бог предусмотрительно поместил в змеиную нору, ему не хватило. ему полагается больше. режь на куски это никчемное туловище, лей в него яды всех сортов и свойств, губи его любым способом, держи в кандалах и губи, чтобы он верещал как проклятая крыса в момент своей смерти, непереносимо, мучительно долгий момент. а сам ты не думай, что ты такой из себя каратель - у этой ошибки природы в заплывших кровью глазах зрачки закатываются вверх от удовольствия. погляди, как этот монстр кончает, когда ты вспарываешь его кожу. его попытки вымолить твое милосердие смешны ему самому. он может играть сколько пожелает, да только ему это нравится. он не хочет, чтобы ты останавливался, и он тут же в безудержных рыданиях упадет перед тобой на колени, упрашивая тебя более не прерывать своих действий. а ты будто бы не продолжишь. пхах, смешной какой.

9.10.19

я все ближе и ближе к своему пределу. я в том состоянии, когда терпеть уже физически невозможно, но терпеть я все-таки продолжаю. разве у меня есть иные варианты? по возвращении домой я был поначалу окружен любовью мамы в самом привычном ее проявлении - я был осыпан нежными словами, зацелован и придушен крепкими объятиями. стоило мне произнести одну немного расстроившую ее фразу, подобным которой значения в моем доме придавать не принято, она тут же переменилась в лице и чуть ли не перестала со мной разговаривать. я первые пять минут провел как на горящих углях, пытаясь растормошить ее и вновь развеселить. только потом до меня дошло, что я ей не шут и пора бы мне перестать стелиться перед нею ковром, как я делал это всю свою жизнь, начиная с самых малых лет. это не воздается. это ни к чему не ведет. я себя только лишний раз унижаю. и так моя самооценка принимает отрицательное значение, а я еще и позволяю себе собственноручно подбрасывать ветки в костер. я и так размазан по полу. хорош уже. я чувствую, как мне не рады в родных стенах. что я вызываю лишь раздражение и злость. еще будучи за границей я обратил внимание на то, что мама, обычно отправляющая мне с десяток сообщений ежесуточно, молчала да односложно отвечала на мои нечастые весточки. без меня было легче и спокойнее, обо мне просто не хотели вспоминать. я и сам не горел желанием общаться, разве что подтвердилась моя очередная теория. мама все так же заботится обо мне, только с примесью неприязни и озлобленности. мне очень страшно, я остерегаюсь ее резких жестов в мою сторону. я не знаю, когда рухнут мои хлипкие оборонительные стены. я чувствую, что мне не рады. мне всем видом показывают, что мне больше нет места в этом доме, что я лишний и чужой в собственной семье. я и правда доставляю больше беспокойств, нежели радости. я нарушаю свою главную функцию как ребенок, и если я не могу справиться с этим, то и пошел я к черту. скатертью мне дорога. я медленно и боязливо восстанавливаю у себя в голове весь свой план побега из родительского дома, какой был расписан до самых мелочей двумя годами ранее. он пестрит нереалистичными пунктами и деталями, зависящими от удачи. меня пугает, что единственным выходом я считаю тихий бесшумный уход от проблем, но и альтернатив я не вижу: я устал считать себя пугливой крысой, что вечно прячется, дрожит от страха, врет и с осторожностью делает даже самые незначительные шаги. я таким и останусь на всю жизнь – лебезящим и лицемерным, прячущим всю ненависть этого мира под маской милого зверька. боюсь, что натворю бед, как только дам своему нутру волю, но лучше так, чем всю оставшуюся жизнь удерживать ее под замком по мануалу заботливой мамаши. стоило мне один раз вырваться из этого злосчастного карцера, так я в первый же день пустился во все тяжкие, но лучше я умру шестнадцатилетним от этой дури, чем до седых волос буду ковылять в колодках. в последнее время отгоняю от себя мысли, что прожечь свою жизнь и уничтожить на корню все – не такая уж и плохая идея. потому я должен как можно скорее вырваться из этой клетки, чтобы эта идея никак не воплотилась. я себе ещё нужен. я больше не могу. мне плевать, куда я пойду, и, тем более, мне плевать, что со мной станет. я хочу свалить из этого ебаного места куда подальше, а больше меня ничего не волнует. я хочу все это бросить и наконец стать человеком, а не перепуганным крольчонком. смешно, конечно, когда мамин аристократ метит в бродячие псины, но что теперь. надоело.

14.09.19

­каждая царапина на кончике пальца равносильна отрубленной конечности, словно у родителей и правда получилось воспитать из тебя нежного принца, не способного на самое примитивное испытание, которое без труда осилит любой ребёнок. малейшее беспокойство, и ты тут же выпадаешь из седла; и нет бы ты поднялся и просто поехал дальше — ты весь день, обливаясь горькими слезами, валялся на сырой земле, а потом ещё двое суток проходил в полном бессилии. какая печаль, юный лорд, оказывается, не свирепый волк и не храбрый рыцарь, как он себе напридумывал. хрупкое нутро да хиленькое тельце, зато воображение завидное, ничего не скажешь. держи себя, сахарный человечек, в узде, да веди себя достойно. помни, как мама в детстве била тебя по спине, чтобы ты держался ровно. разве это не было потрясающим методом? поднял голову, вытянулся в струнку, потрудился сделать лицо посерьёзнее. солдатами не рождаются, так что давай. в строй. чтоб держался плана, следил за каждым жестом и почаще стучал по себе палкой. о тебе никто думать не будет, забалованный престолонаследник, у тебя есть только ты. надоел уже поднимать тревогу из-за всего, до чего не дотягиваются твои холёные руки.

13.07.19

­­ненавижу дурней вроде себя. чуть ли не размахиваю флагом перед носом у самых дорогих людей, умоляя сказать доброе слово в свою сторону, но в итоге справедливо получаю лишь то, что заслужил. для кого ты выёбываешься? неужели, понимая степень своей омерзительности, ты предпочтешь упиваться рукотворными страданиями, чем взять все в руки и преспокойно разрешить, на самом деле, никчемнейшую проблему? я хожу даже не по краю. я хожу около него, завистливо поглядывая на тех, кто почти с него сорвался. не лишний ли жир мешает нормально существовать, не от слишком ли хорошей жизни тебе так тошно? любой бы пристрелил такого выблядка, как ты, это абсолютно очевидно. катись, катись на самое дно, чтобы тебя там раздавило к чертовой матери, чтобы ты не мешался под ногами у порядочных людей, чтобы ты не портил жизнь никому более, как испортил свою – тебя ведь туда так тянет. кто же запрещает? сдохни, только один, брошенный и забытый, чтобы никому больше не причинять боли. ты корень всех бед. чтоб ты сдох. чтоб ты сдох в муках, бесполезный ублюдок, чтоб ты сдох.

19.16.19

мне казалось, что после победы я начну себя уважать и найду место хотя бы проблескам любви к себе. соскребаю по стенкам остатки сил, чтобы продолжать петь дифирамбы самому себе, без конца ссылаясь на объём проделанной работы и невероятный успех. суть этого действа заключается в обыкновенном самовнушении: хвалю себя, ставлю на ноги, легонько подталкиваю и веду за руку по пути просвещения. становится до боли обидно от подспудной, совершенно справедливой мысли о незаслуженности результата и его откровенной бессмысленности. если бы тот, кто ставил мне балл, видел, как я занимался, он бы немедленно его пересмотрел. ученик, целый год работавший с ежемесячными недельными перерывами, самонадеянный и почти уверенный в уникальности своих, на самом деле, самых заурядных способностей, не имеет права даже надеяться на оценку, превышающую минимальный проходной балл. это толчок и мотивация, бесспорно. однако такие побуждения меня сильно настораживают: закрадывается подозрение насчёт адекватности моей самооценки. в идеале я должен подумать, что раз я смог сейчас, то я смогу ещё больше и я готов стараться, а на деле выходит, что я корю себя за высокий балл и толкаю себя заниматься до потери пульса, лишь бы оправдать ожидания. это настолько необъяснимая поебень, что мне становится не по себе. спускаюсь в песок, не делая никаких усилий, чтобы не дать ему полностью поглотить себя. он давит мне на грудь и ломает каждое ребро. я чувствую все меньше сил и желания бороться, и потому я явно скоро окончательно опущу руки, позволив придушить себя. у меня нет ни единой причины ощущать такое отчаяние, и парадокс в том, что чувство вины от этого лишь добавляет масла в огонь. я пытаюсь прийти в себя и нервно ловлю осколки своего рассыпающегося туловища. пока что небезуспешно. во всяком случае я уже не так сильно шатаюсь и не мучаюсь ежедневной головной болью. разве что напомнило о себе весьма долго молчавшее сердце. засыпаю и просыпаюсь с невыносимой резью, от которой я не могу найти никаких средств. потому пока просто терплю.

8.06.19

амый сложный и судьбоносный для меня экзамен впереди. я бью себя по лицу наотмашь и сажаю себя до потери дыхания задротить каждую задачу. провал, даже если он будет, не сдвинет меня с пути и послужит для меня лишь более сильным толчком, но я всеми силами постараюсь не допустить его. хотя бы по причине того, что вся моя жизнь сосредоточена вокруг одной несчастной науки, и не оправдать свои усилия я просто не имею права. я отвратителен. совершенно бездушный, бессовестный ублюдок, который не заслужил за свою жизнь ничего из того, на что он имеет наглость претендовать. меня исправит только беспросветный труд, и раз есть стратегия, то должен быть и путь ее реализации. я постоянно пребываю в состоянии, какое обычно чувствуется за секунду до истерики. самая незначительная неудача и даже просто пролетевшая мысль становится поводом лить слезы. мне надоел этот чертов карцер, где нет более сильного желания, чем угодить наконец на эшафот. мои молчаливые мнимые протесты начинают казаться глупыми и откровенно надоедать даже мне. выход один – подавиться своим мнением и помалкивать, но тем самым я только подкармливаю своё стремление сжечь себя заживо или хотя бы прострелить себе череп. меня что-то жрет изнутри. я не чувствую почти ничего хорошего, кроме удовлетворения от мыслей, что свидетельствуют разве что о моем моральном разложении. я попытался задавить свою агрессию и стать добрее к окружающим, но я не смог предвидеть, что она в полной мере раскроется по отношению ко мне же. я ненавижу людей вроде себя – я жалок и беззащитен, каким бы я ни пытался бы казаться. безвольная тряпка. сдохни уже и не мешай другим. лишь бы тебе лучше не становилась, жирная ты псина.

10.11.18

небольшие напутствия для тебя, лейтенант, чтобы ты не только чесал языком да пинал грибы. на то, как ты валяешься без дела и воешь, уже тошно смотреть. – если ты пишешь в тудулист какую-то задачу, то ты не ложишься спать, пока не выполняешь ее. какая разница, во сколько тебе вставать? – перед тем, как приступить к дз, ты не заглядываешь в соцсети и не делаешь ничего, что может затянуть тебя. твои пять минут всегда как яма, о которой ты знаешь и каждый раз игнорируешь. – человек, который матерится в твоём присутствии, не должен быть для тебя причиной поступать так же. даже если ты на эмоциях ляпнул что-то безобидное, зная тебя, я могу сказать, что ты уже через минуту будешь скабрезничать как старый зек. ты сын доктора наук и балетмейстера, не унижай своим поганым языком хотя бы их. – читай книги. не думай о том, как мало у тебя на это времени и как тебе не хочется, не выбирай автора или тему часами, просто бери в руки книгу и читай. – думай над задачами повышенной трудности, уходи от уже известной информации, учи формулы, читай теорию, решай, решай, постоянно решай. ты никогда не будешь достаточно хорош в точных науках, если ты положишься на одного лишь только преподавателя. ты сам подписался на то, что будешь отдавать учебе последние свободные секунды. даже те, которые нужно было б�� посвятить семье, друзьям или любимой девушке. все после. ты только и делаешь, что ругаешься на себя.